Путешествуй самостоятельно
История усадебной культуры Слобожанщины
У нас имеется очень немного источников, чтобы судить о быте помещиков Слободской Украины первых времен после ее заселения. Лишь отрывочные, но ценные для нас указания удалось почерпнуть среди документов частных архивов и в трудах известных исследователей Харьковской старины.
Как известно, присоединение Малороссии к Московскому царству произошло в 1654 году, но еще с 1617 года началось массовое переселение казаков из Польской Украины по направлению на восток. Десятки тысяч семейств покидали родные места на правом берегу Днепра и селились на живописных, покрытых лесом и тучными лугами, берегах рек Донца, Псла, Ворсклы и их многочисленных притоков.
Весь этот край тогда представлял собою цветущую пустыню на протяжении многих сотен верст к югу от Белгородской оборонительной черты. Сторожевые и отдельные всадники, выезжавшие для осмотра и охраны из городищ, не встречали никаких селений на своем пути.
Заселяя эту богатую пустыню, новым пришельцам с запада приходилось защищать ее от частых набегов крымских соседей, которые продолжали до конца 17-го века смотреть на вновь заселенный край, как на богатую ниву для грабежей. Татары наносили молодому краю громадный вред, не только грабя и убивая население, но главным образом задерживая на целое столетие культуру его и развитие экономической жизни.И вот, в эту трудную эпоху мы впервые слышим о дворянских фамилиях, имя которых долго гремело впоследствии в жизни Харьковского края. У Ригельмана в «Статье о Печенегах» мы видим, что в первой половине 17-го века с первыми партиями казаков переселились шляхетские фамилии Захаржевских, Кондратьевых, Лесевицких и других.
Мы видим также, что вокруг этих имен объединяются переселившиеся казаки, избирают их своими руководителями. Действительно, в те годы места полковников в Харьковском и др. Слободских полках занимались членами этих фамилий. Ряд жалованных грамот царей Алексея Михайловича, Федора Алексеевича и Петра выданы на имя полковников Донца, Лесевицких, Квитки, Шидловских, Куликовских, Ковалевских и Кондратьева.
Полковник в то время являлся не только вождем, ведущим свой полк в бой, но и администратором целого района, находящегося в ведении того же полка. Здесь он был всемогущ, как гетман, подобно ему носил булаву и жаловал грамоты (универсалы). В то же время он являлся крупным помещиком этого района, так как цари московские щедро наделяли землями полковников за их службу и за верность их полков Московскому престолу в дни многочисленных смут и восстаний на Украине. К жалованным землям полковники скупали окрестные владения, а иногда и захватывали их самовольно и заселяли казаками, или черкасами, которые охотно шли под защиту влиятельных и сильных владельцев, а иногда и беглыми людьми с Москвы и Польши.
Что же являли из себя усадьбы первых помещиков-воинов?
Это были укрепленные места, небольшие крепости, окруженные рвами и палисадами. В Старой Водолаге, в усадьбе Ширковых, до сих пор остались следы насыпей и рвов старой крепости, в которой был двор полковника Григория Донца. У арх. Филарета мы находим описание его: «Дом господский деревянный, окружен наподобие четырехугольного редута с четырьмя бастионами. При нем даже нет сада».
Под постоянной угрозой татарских вторжений первые помещики должны были прежде всего думать о неприступности своих усадеб. Сами жилища и палисадники в те времена строились из дерева и, к сожалению, не сохранились нигде до наших дней. Вероятно, архитектура их носила черты, сходные с немногими, дошедшими до нас образцами деревянного церковного зодчества той эпохи – те же шатровые крыши и низкие стены с легкой орнаментикой и небольшими колоннами.
Судить о внутреннем убранстве домов мы можем по сохранившимся описям движимости полковников Донца, Шидловских и Перекрестова, мы видим, что богатые помещики того времени обставляли свои комнаты незатейливой мебелью; ставились деревянные стулья, столы, органы, но на стенах вешались зеркала и большое количество картин типичного казачьего стиля, образцы которого мы найдем в Харьковском музее. У стен ставили портреты знатных членов семьи.
Уже тогда крупные помещики считали для себя обязательным строить церкви в своих поместьях и при своих дворах. И если наружный вид этих церквей чарует нас наивной простотой своих линий, то для внутреннего убранства строители не жалели денег, и немногие церкви того времени, спасшиеся от огня или вандализма прихожан, красотой и причудливостью своих иконостасов свидетельствуют об искусстве тогдашних резчиков.
Примерами служат церкви с. Бездрик М. А. Алферовой в Сумском уезде и в с. Каплуновке Богодуховского уезда (построена полковником Перекрестовым), в ней впервые явилась чудотворная икона Каплуновской Божией Матери.
Иконостас Архангело-Михайловской церкви с. Бездрик, фото С. Таранушенко, 1927 год. Является одним из старейших иконостасов в Украине. Во время Второй мировой войны он, к сожалению, сгорел вместе с деревянной церковью, в которой находился
Существует предание, что Карл XII велел сжечь эту церковь, обложив ее соломой, и, видя из окна дома священника, что никакие усилия его солдат не достигают цели и церковь не загорается, устрашился гнева Богородицы и поверил в чудотворную силу иконы, которая тогда сопутствовала Петру I в походе, но издали покровительствовала своему храму.
Архитектура харьковских усадеб
Первые усадебные постройки Харьковской губернии относятся, вероятно, к половине XVIII столетия. Едва ли была необходимость сооружения поместий для владетелей обширных необработанных земель в более раннее время. Во всяком случае, если и появились тогда какие-либо здания, то, или позже снесенные до основания, они совершенно не сохранились до нашего времени, или были так перестроены, что их и не узнать теперь! Даже церкви начала XVIII века уцелели в этом крае не в очень значительном количестве.
Между тем помещиками тех времен, вероятно, построено было немало храмов. Впрочем, деревянные храмы в селах Мерефа (колокольня), Веселое, Бездрик и др. запечатлевают вполне все стилевые особенности церковных украинских трех и пятикупольных сооружений в стиле «барокко».
Уничтоженная советами в 30-х годах 20 ст. деревянная церковь Введение во Храм Пр. Богородицы, 1761 г. в Мерефа (Харьковская обл.)
Поэтому, прежде чем касаться самих усадеб, остановимся на церковных сооружениях как старейших из уцелевших памятников, имевших отношение к усадебному строительству.
В самом деле, прелестны купола таких церквей, прихотливо-изогнутые, с перехватами, в несколько ярусов подымающиеся над сравнительно низким основанием храма. Такие многоярусные купола – «бани» в Харьковском уезде не во многом уступят лучшим «памятникам» деревянной церковной архитектуры Черниговской, Киевской, Полтавской или Волынской губерний (церкви г. Короча, сел. Березки, Короп).
Больше всего сходства у них все-таки с известными храмами Черниговской губернии. Например, три яруса куполков колокольни в с. Мерефа – совершенно тождественны покрытию среднего купола церкви г. Короча и т. д. Встречается и шлемообразное покрытие купола (церковь в с. Бездрик). Характерною частью не только этих ранних деревянных храмов Харьковской губернии, но и более поздних, как бы по традиции воздвигнутых все в том же «барочном» стиле, являются крылечки со стороны паперти, с южной и с северной сторон.
Эти крыльца имеют вид портиков из очень тоненьких, часто парных колонок с упрощенными капителями (просто в виде четырехугольных дощечек) и базами (в виде дощечек, оструганных в виде кружочков). Колонки портиков покрыты треугольными фронтонами.
Таково, например, крылечко церкви в с. Иваны и др. Позднее и в каменную архитектуру проник этот же элемент, и мы встречаем всюду в самых простых по архитектуре храмах такие своеобразные портики.
В деревянном зодчестве, где стены всегда почти обшиты вертикально поставленными досками, часто интересна раскраска: колонки белые, а стены голубые, синие или желтые; при зеленых крышах «банных» покрытий (никогда не желто-зеленого тона, а всегда белесовато-бирюзово-зеленого) и золотых верхних куполках, колорит таких сооружений не лишен приятности.
Церкви Харьковской губернии, окруженные оградами (конечно, часто более поздними), с пышно разросшимися вокруг них садами, всегда поставленные удачно на холм или вообще «на отлет» от деревни, заслуживают быть отнесенными к числу живописных сооружений края.
Прежде чем перейти к каменным храмам, нельзя не упомянуть о деревянных старинных постройках другого предназначения. Здесь подразумеваются не усадьбы, – о деревянных помещичьих домах речь впереди, – а служебные, но не сельские, постройки. Деревянные, побеленные хаты, у которых сохранились интересные ставни, особенно красиво раскрашенные, – немногочисленны.
Таков навес или род звонницы в селе Гречановка Сумского узда. Это, по-видимому, не крестьянское сооружение, но, конечно, и не церковное. Между тем такие, где-то среди чистого поля или на краю деревни, у выезда из нее одиноко стоящие башенки – очень характерны, вполне стильны и должны быть отнесены к усадебному строительству, но может еще додворянской эпохи, т. е. к ХVII веку?
Церковь Старого Села отнести надо к началу XVIII века по стилю и, вероятно (для провинции всегда надо принять во внимание некоторое запаздывание), к половине столетия по времени построения.
И покрытие храма, и обработка стен, и рисунок наличников носят определенный характер стиля барокко, но не московского «нарышкинского» «барокко», а петербургского, «трезиниевского», хотя, правда, сильно упрощенного и даже огрубелого. Тяги карнизов мелкого, дробного профиля, подобие худосочных триглифов во фризе, прерванные высокие фронтоны с вставленными в тимпан круглыми окошечками, наличники окон с расширениями наверху, рустовка пилястр и силуэт куполов – напоминают церкви Петербурга эпохи Анны Иоанновны и Елисаветы Петровны, т. е. эпохи, предшествовавшей появлению великолепного графа Растрелли, приукрасившего и сделавшего более изящными постройки своего времени.
После церкви Старого Села надо упомянуть Должиковский храм, тоже XVIII столетия, построенный ранее нынешней усадьбы, вероятно, вместе с прежде существовавшим домом. Украина, барокко – чувствуется в основных формах храма! Паперть обработана по традиции колоннами: может, она поздняя? Восьмиугольное же завершение куба колокольни, с переходом шейкой к барочному куполку, конечно, раннее сооружение. Особенно это заметно по наличникам окон, которые уже определенно запечатлевают собою формы московского барокко, но, конечно, ничего общего с растреллиевским барокко, как некоторые хотят думать, эта церковь не имеет. Возможно, то самые верхние куполочки поздние (ампирные).
Сюда же отнесем церковь усадьбы Старый Мерчик, построенную в формах начала XIX и даже конца XVIII ст.
Церковь усадьбы Старый Мерчик. Церковь Всех Святых, 1680 г. Была построен на месте деревянного храма, в 1778 году. Церковь очень красиво расписана внутри, такие теплые тона и хорошая атмосфера, как раз очень успокаивает после руин рядом стоящей усадьбы Шидловских, кстати, точно не знаю, но возможно храм является и усыпальницей Шидловских, ведь это был их семейный храм, либо есть захоронения на его территории
GPS: 49.9816583648323, 35.759053624690466
Церкви начала XIX ст. не более многочисленны. Отзвуки, правда, отдаленные, церквей, построенных Фельтеном в Петербурге во второй половине XVIII ст. находятся в Бабаях и Константиевке (вторая – как бы копия первой церкви); вот все то, что можно отнести к 1790—1810 годам. 1810—1820 годы зато дают нам уже отличные образцы чистого ампирного стиля. Есть среди этих храмов и импозантные и обширные сооружения. Некоторые из них сохранились в первоначальном виде и являются украшением не только края, но лучшею страницею истории архитектуры России.
Таких церквей, как в Великом Бурлуке, отчасти в Славгородке, немного во всей России, и не только в помещичьей или губернской России, но даже столичной. В самом деле, особенно первая из упомянутых церквей, по чистоте стиля и мощности осуществленных форм – сооружение, достойное проекта, исполненного рукою лучшего мастера: какие пропорции ордера, как тонко, нежно и умело выполнены все детали!
Какая невиданная красота колоннады, соединяющей колокольню с самим храмом! Прелестны и позднейшие церкви в стиле empire и в усадьбе Алексеевка и в Белом Колодезе, и в Гречановке, и в Графском. Есть храмы и с оттенком стиля faux gothique. Конечно, огромное большинство церквей Харьковской губернии – второй половины XIX столетия. Это все безличные классические «перепевы» 40—50-х годов: колокольни в два-три яруса с колонками испорченных ордеров, «вялые», плохого контура купола.
Усадебное строительство, беря свое начало в последних годах XVIII столетия, развивается главным образом в продолжение первой четверти XIX века. Лучшие постройки относятся к 20—30-м годам, причем, как исключение, можно упомянуть усадьбу Мерчик, одну из самых интересных не только в области рассматриваемых нами пяти уездов Харьковской губернии и даже не только во всей этой губернии, – но, смело можно сказать, – во всей России. Мерчик, очевидно, построен был в 80-х годах ХVIIIстолетия, в эпоху расцвета стиля Louis XVI, т. е. начала классицизма, когда на смену «барокко» Елисаветинской эпохи пришли новые течения из Парижа и в Петербурге строили Фельтен и Ринальди, а в Варшаве, Вильне – Кубицкий, Мерлини, Мошинский и Цуг.
Первые усадьбы Харьковской губернии вполне классического облика, как было уже сказано, относятся к началу XIX века.
Лишь Мерчик может быть поставлен особняком. Его архитектура стиля Louis XVI, и вообще весь план этой огромной усадьбы, именно план усадьбы (а не план только дома), т. е. всех служб, флигелей и амбаров, в связи с парком, цветниками, партерами, огородами и фруктовыми садами, – представляет собою что-то настолько самостоятельное и образцовое, что в общий обзор вместе с другими усадьбами Мерчик идти отнюдь не может.
Проживали в Уфе, Вятке, Вологде ссыльные поляки из Варшавы, строившие там отличные здания. Но еще вероятнее, что проект был заказан Шидловским архитектору из Варшавы. Очень уж мало общего в характере архитектуры этого дворца со всеми, вообще помещичьими усадьбами России, а сходство с фасадами домов в Варшаве и особенно с проектами Кубицкого, Мерлини, Цуга – огромное. Тот же, совсем и не Ринальдиевский оттенок стиля Louis XVI. Да и в общем плановом приеме усадьбы есть что-то скорее напоминающее поместья польской Подолии и Волыни, нежели русской Украины, т. е. Украины конца XVIII столетия, застраиваемой помещиками из петербургских сановников (Завадовским, Репниным, Миклашевским, Судиенком).
В Харьковской губернии строителями усадеб, не так как в остальной Украине, являлись больше местные помещики. Поэтому здесь было большое тяготение и к Москве, и к Польше, и к Петербургу (хотя такие усадьбы, как Хотень, являются исключением), но все же сильны были и местные традиции.
Сходство некоторых усадеб с упомянутыми виллами поразительное. И не только плановое (план Пануровского дома Черниговской губернии, планы домов в Алексеевке, в Сосновке, и планы вилл в Лизиере, в Баньоло, в Пойана – совершенно тождественны), но и по внешней обработке фасадов. Почему же сходны так эти виллы и усадьбы? Потому что были общими причины возникновения как тех, так и других. Венецианские дожи, обладая прекрасными дворцами на берегах каналов, тем не менее были лишены в городе хотя бы куска совсем незастроенной земли, сада, виноградника. Поэтому у них было желание завести свое хозяйство, иметь свои сады и, вообще, ощутить простор полей, им хотелось взрастить свою лозу, вдыхать аромат своих цветов.
Вилла – это место отдохновения, и только. Архитекторы-итальянцы увидели, что запросы наших помещиков те же, что и запросы венецианских графов. Так же, как и в лесистой местности у склона Альп, и здесь в Черниговской, Курской и др. губерниях среди лугов и лесов надо было устроить оазис, окруженный службами и амбарами, удобный для жизни и склада урожая полей. Так же вблизи дома перед одним из фасадов разбивали сад, с другой стороны получался двор, окруженный служебными постройками.
Словом, усадьба, как тема архитектурная, совпадала с виллой палладиевской, и архитекторы, получив много заказов, принялись за композицию проектов (строились как-то все сразу). При этом зодчие столь мало проникались местными условиями, что, почти целиком заимствовав планы родных им построек, совершенно забывали о неудобствах применения такого плана, вызываемых, например, нашим климатом. Прямо почти с подъездного портика, – вход в зал (Пануровка), или чудесная колоннада по фасаду – и вход прямо в зал (как в Фратта Полезина, в Лизиере). И так как нельзя устроить из лоджии подъезд, то парадная дверь вкомпановывается где-то сбоку (Железняк), или позже пристраивается в виде тамбуров, что безобразит все здание и явно свидетельствует о неудобствах плана (Хатнее).
Таковы причины возникновения итальяно-классического палладиевского типа усадьбы.
Руины усадьбы в Хотени, Сумская бласть
GPS: 51.08346915450013, 34.78608264468685
Лучшим в этом роде является дворец в Хотени. Таких мощных, обширных сооружений не было и в «усадебной» Италии. Гваренгиевская сила чувствуется в портиках, в богатейшей лестнице, в залах.
Позже, в Николаевское время, когда на смену классике приходит готика, – мы видим сооружения этого типа: Николаевку (портал из трех стрельчатых готических арок), Гиёвку (грандиозный дворец со стрельчатыми арками окон, мало, однако, интересный архитектурой), видим часовни в готике (Иваны), многие служебные сооружения (в Должике), въездную арку в Графском, церковь (снаружи) в Михайловке, род кордегардии в В. Бурлуке (очень интересную постройку в итальянской готике)… Еще позже, в пору начала развития форм русского стиля появляются такие сооружения, как конный двор в Старом Селе (с куполами в стиле якобы русском, но скорее напоминающем мавританский), дом в Гречановке, и т. д.
"Дворцово-парковый комплекс "ШАРОВКА" (образцовая усадьба конца XIX - начала ХХ в.), с. Шаровка, Богодуховский район
Имение ШИДЛОВСКИХ или "Дворцово-парковый комплекс "Старомерчанский", с. Старый Мерчик, Валковский район
Усадьба в НАТАЛЬЕВКЕ или "Парк-памятка садово-паркового искусства общегосударственного значения "Натальевский", с. Владимировка, Краснокутский район
Источник: Г.Лукомский Старинные усадьбы харьковской губернии
